Новости

П.И. Чайковский знаменит как музыкант, композитор, дирижер, педагог и музыкальный критик. Но немалое значение в его жизни играла литература. Как вспоминал друг П.И. Чайковского, известный музыкальный критик Г.А. Ларош, литература «занимала в его жизни место гораздо большее, чем у обыкновенного образованного человека: она была после музыки главным и существеннейшим его интересом».

Среди наиболее любимых и близких музыканту художников слова, особое место занимал Лев Николаевич Толстой. П. И. Чайковский считал его «самым глубоким и сильным гением из всех когда-либо бывших писателей». Толстой был для Чайковского «вне всякого сравнения и так же одинок в своем недосягаемом величии, как какой-нибудь Эверест или Далавгарий среди других вершин».
            Знакомство двух гениев произошло на одном из вечеров, который устроил
Н.Г. Рубинштейн в Московской консерватории. Спустя десять лет Чайковский подробно описал в своем дневнике ощущения от встречи с литератором: «Ha днях здесь провел несколько времени граф Л. Н. Толстой. <…> Я ужасно польщен и горд интересом, который ему внушаю, и с своей стороны вполне очарован его идеальной личностью».
            По воспоминаниям участников вечера, великий писатель залился слезами, слушая Анданте из Первого струнного квартета, в основе которой была народная мелодия «Сидел Ваня на диване». Известно, что Толстой горячо любил музыку, сам хорошо играл на рояле и был высоко образованном в музыкальном отношении человеком, поэтому мог остро реагировать на произведения, особо тронувшие его душу. А Чайковский, смотря на реакцию писателя, был поражен тем, как тот слушает и воспринимает музыку. «Может быть, ни разу в жизни, – отмечал Чайковский позже, – я не был так польщен и тронут в своем авторском самолюбии, как когда Л. Н. Толстой, слушая Andante моего Первого квартета и сидя рядом со мной, залился слезами», – писал в дневнике великий композитор.
            После этого эти два гения русской культуры провели в беседах о музыке, литературе, духовной культуре русского народа два вечера. Каждый высказывал свое отношение к музыке. В чем-то они расходились: Л. Толстой считал, что к вершинам музыкальной горы могут добраться только посвященные. П. Чайковский – ставил во главу угла народную песню. Но оба сошлись во мнении, что народная песня – это вечный источник познания жизни.
            В результате дискусов, Толстой и Чайковский пришли к единому мнению о том, что труд художника сиюминутен и преходящ, но, несмотря на это, творец не должен подстраиваться под мнение и вкусы толпы, а максимально сохранять свою индивидуальность и видение мира. Великий писатель увидел, что Чайковский творит для всех, кто любит и понимает музыку. Позднее Чайковский так оценит личность писателя: «…Величайший из всех когда-либо и где-либо бывших писателей-художников – есть Л.Н. Толстой. Его одного достаточно, чтобы русский человек не склонял стыдливо голову, когда перед ним высчитывают все великое, что дала человечеству Европа».
            Чайковский искренне интересовался творчеством Л.Н. Толстого, читая все его вышедшие в свет произведения, интересовался критическими статьями в адрес писателя. В личной библиотеке Чайковского хранятся 8 различных изданий сочинений Толстого, даже путешествуя по Европе, он приобретал французские переводы произведений Льва Николаевича. В библиотеке, Доме-музее П.И. Чайковского в Клину, хранится трактат Толстого «В чем моя вера», изданном в Париже на французском языке, с пометками Чайковского на полях и размышлениями о взглядах на христианство. Особо композитор подчеркнул слова о любви к правде, добру, уважение к разуму человека, так как это было важной частью его мировоззрения.

 
            Однако было место и разногласиям. Отношение Чайковского к проповедничеству Толстого, его взглядам на мир и мироустройство было неоднозначно. Петр Ильич четко различал Толстого-писателя и Толстого-мыслителя, при этом, часто не соглашался с последним, признаваясь, что «злился» и «почти ненавидел» Толстого «жреца» и «проповедника» за то, что «гениальнейший из писателей» ударился, по его словам, «в мелкое учительствование, в манию проповедничества». Так, в одном из писем Чайковский указывал: «Чем более он [Толстой] мне не нравится как мыслитель и проповедник, тем все более и более я преклоняюсь перед его могучим гением как писателя».
            После смерти Чайковского С.И. Танеев, который разбирал архив композитора в Клину, взяв рукописи незавершенных замыслов, уехал работать над ними в Ясную Поляну, где он гостил по приглашению семьи Толстых. Живя в одном из флигелей, Танеев работал над завершением сочинений Петра Ильича, а по вечерам к нему неоднократно приходил сам Толстой смотреть рукописи композитора, интересовался особенностями его творческого процесса, вспоминал о своих встречах с Чайковским и сожалел о его ранней кончине.
           

Фотоматериал предоставлен: Российским Национальным Музеем Музыки, Международным благотворительным фондом им. Н.Ф. фон Мекк, фотографом Дарьей Никитиной, а также используется фотобанк проекта: « Моя Россия: музыкальное путешествие»